Главная

Жизнь Пресвятой Богородицы

Живописно открывается Назарет с гребня Галилейских гор, окружающих его со всех сторон; кремнистыя высоты сокрывают отовсюду это место воплощения Божия. Путник, поднявшись по крутой стезе на вершину горы, до последней минуты не подозревает о близости этого святаго места; но еще один шаг, - и пред ним открывается благословенный Назарет, смиренно прислонившийся к скату горы, понижающейся к оврагу. Здесь-то, незримо для очей мира и открыто лишь пред одним небом, Святое Семейство, по возвращении из Египта, проводило дни свои, в глубокой неизвестности, до тридцатилетняго возраста Спасителя.

Тихо потекла жизнь Святаго Семейства по возвращении из Египта и поселении в Назарете. Праведный Иосиф стал продолжать свои занятия древоделя; и Господь, будучи Сам “хлебом животным, сшедшим с небесе”, дающим жизнь и пищу всякой твари, питался, вместе с Божественною Материю Своею, трудами рук беднаго древоделя. Но зато и Сын Божий, Господь господствующих и Царь царствующих, от самаго младенчества повиновался этому бедному древоделю до того, что даже разделял труды его, и притом с таким смирением и старанием, что люди называли его не только сыном “тектона” (плотника), но и просто “тектоном”. И какою ревностною преданностию, какою пламенною любовию одушевлены были все действия праведнаго обручника относительно Господа и Его Пречистой Матери! Иосиф был таким заботливым попечителем Иисуса, что и Сама Пресвятая Дева называла старца “отцем” Своего Божественнаго Сына.

Жизнь Преблагословенной Девы текла в тех же занятиях и при том же смирении и благочестии, как и прежде. Есть предание, что Она учила грамоте детей обоего пола. В рукоделиях Она была неутомима попрежнему, и в часы, свободные от молитв и богомыслия, тщательно занималась ими, приготовляя одеяния для Себя и для Сына. Личность Ея безспорно имела великое значение в жизни и развитии Иисуса Христа. В Ней был чудный образ религиозной чистоты и материнской нежности, и главныя черты Ея - смирение и глубокое повиновение - отобразились в лице Христа.

Сладчайшим утешением для Нея, без сомнения, было видеть постепенно раскрывающееся Божественное величие Своего Сына. Евангелист опредленно говорит, что Божественный Отрок, в тишине домашней жизни, пред очами Благодатной Матери, и среди неусыпных попечений мнимаго отца, “возрастал и укреплялся духом, исполняясь премудрости”. Конечно, по теснейшему и нераздельному соединению в Нем естеств Божескаго и человеческаго, Он не имел нужды ни в охранении, ни в наставлениях; но по глубочайшему смирению и снисхождению Своему к мерам человеческим, с величайшею любовию принимал их и ценил все заботы о Его спокойствии, которыми любовь нежнейшей Матери непрестанно окружала Его, стараясь на каждом шагу предупреждать Его желания. С кроткою покорностию Сына, Он внимал Ея напоминаниям и следовал внушениям, как словам лучшаго друга, преданнаго Ему всем сердцем. В глубине Божества Иисусова высочайшия совершенства премудрости, святости и благости пребывали, конечно, одинаковыми, без приращения и оскудения; но в человеческом естестве Его они обнаруживались постепенно: “Иисус преспеваше премудростию и возрастом и благодатию у Бога и человек”. Пресвятая Матерь Его вся была погружена в благоговейное внимание к тому, что видела в благодатном Сыне Своем и слышала от Него и о Нем.

Простота образа назаретской жизни Святаго Семейства и мера смирения его были так велики, что Нафанаил, живший в соседней Кане Галилейской, на разстоянии одного часа езды от Назарета, даже и не слыхал об Иисусе; и узнал лишь от Филиппа, что он обрел в Иисус, сыне Иосифовом из Назарета, Того, о Котором писали Моисей в законе и Пророки. Из этого можно судить, насколько скромны были и жизнь Пресвятой Девы с Божественным Сыном, и самое жилище святаго обручника.

Хотя дом праведнаго Иосифа постоянно освящался пробыванием в нем Того, Кто больше самаго храма: несмотря на это, Преблагословенная Дева Мария, по глубокому чувству благочестия, в точности исполняла закон Божий. В числе, заповедей этого закона была одна, повелевавшая каждому Израильтянину три раза в год - в праздники пасхи, пятидесятницы и кущей - являться в Иерусалимский храм для поклонения и принесения жертвы Господу. Правда - как свидетельствует древнее еврейское предание - жены могли являться в Иерусалим, могли оставаться и дома, и упомянутая заповедь во всей силе простиралась только на мужей; к тому же Пресвятая Дева тогда могла опасаться гонений против Своего Божественнаго Отрока со стороны Архелая, достойнаго наследника пороков отца; но, когда дело шло о вере, - мысль об удобстве, страх опасности не могли остановить Ея. Желая показать пример, с какою точностию верующие должны исполнять закон Божий и с каким тщанием родители обязаны пещись о чадах своих, полагая в основание воспитания их благочестие, Она в лета отрочества Христова, вместе с Своим обручником, каждогодно ходила в Иерусалим на праздник пасхи и брала с Собою Иисуса.

Одно из таких путешествий Богоматери было ознаменовано особенным событием. Иисусу Христу было в то время двенадцать лет; а в эти годы у израильтян было в обычае мало-по-малу приучать мальчиков к исполнению заповедей закона Божия. В этот раз, по окончании праздника пасхи, Божественный Отрок остался в Иерусалиме, сокрыв от Матери Своей и Иосифа Свое намерение: в противном случае любовь их не позволила бы им разлучиться с Ним. Отправясь из Иерусалима в толпе скромных богомольцев, состоявших, конечно, из жителей Назарета и окрестных мест, Пречистая Матерь и Иосиф были уверены, что дражайший Сын их идет с кем-либо из знакомых или родственников, и потому, нисколько не тревожась, продолжали путь свой до перваго роздыха, бывшаго в селении Махмас. Но здесь, обойдя все кружки отдыхавших богомольцев и не видя среди их Иисуса, они с сердечною тоскою стали безпокоиться о Нем, заботливо всюду искать Его и, не нашедши, тотчас опять возвратились в Иерусалим. Можно представить себе скорбное состояние сердца Пречистой Девы, при безвестности, где был отрок Иисус. Не эту ли скорбь изображал Премудрый Соломон в Песни песней, когда описывал томныя стенания чистой горлицы: “исках, Его-же возлюби душа моя, исках Его, и не обретох Его; воззвах Его, и не послуша мене! Возстану убо, и обыду во град, и на торжищах, и на стогнах; и поищу, Егоже возлюби душа моя”! Утомленная безпрерывно-напряженным движением и обезсиленная печалью и страхом, Она, в сопровождении Иосифа, поспешила в храм, с тем, быть может, чтобы излить пред Богом тоску Свою. И что же представилось глазам их? Окруженный маститыми старцами и именитыми учителями народа, юный Иисус сидел среди их и с смирением отрока слушал, и с силою Господа вопрошал их. Премудрость Его приводила в удивление и ужас даже старейших учителей. Умилительны слова нежнаго материнскаго упрека, полнаго сердечной заботливой любви, с которыми Пресвятая Дева обратилась к Иисусу: Чадо! что сотвори нама тако? Се отец Твой и Аз боляще искахом Тебе! Иисус Христос, выслушав слова Матери, отвечал Ей: что, яко искасте Мене? Не весте-ли, яко в тех, яже Отца, Моего, достоит быти Ми? Вот первыя слова, слышимыя чрез Евангелие, из отроческих сладчайших уст Спасителя! Слова, преисполненныя назидания и утешения: ими Иисус Христос, как Сын, с любовию ответствовал Матери Своей и, как Господь и Спаситель, наставлял Ее, как-бы говоря: “напрасно вы искали Меня между спутниками, сродниками и знакомыми; Мне надлежит быть в храме, который есть дом Небеснаго Отца Моего, и заниматься делом спасения людей, для котораго Я послан от Отца”!

Событие в храме служило весьма естественным выражением того особеннаго отношения Иисуса Христа к Богу Отцу, которое Он высказывал в последних словах Своих, и которое нисколько не исключало, как показывают последствия, повиновения Его Иосифу и Марии. Евангелист говорит, что после этого случая Святое Семейство возвратилось домой: и Божественный Отрок сниде с нима и прииде в Назарет; и бе повинуяся има; и Мати Его соблюдаше вся глаголы сия в сердцы Своем. Последнее замечание ясно подтверждает, что Пресвятая Дева Мария вовсе не сочла сказаннаго поступка Своего Сына непослушанием, а предугадывала высший смысл, сокрытый в словах и действиях Того, Котораго рождение и младенчество были окружены рядом великих чудес. Тем не менее какая тяжкая жертва была для Матери - видеть Своего Сына удаляющимся от Нея, мало-по-малу, по долгу Своей деятельности! Можно представить, какой ряд отречений прошла Мария, какия внутренния муки испытала Она, пока чувство Матери примирилось с мыслию, что если Иисус принадлежал Ей, как сын, то Он принадлежит и миру, как Спаситель.

Со времени возвращения Пресвятой Девы с Сыном Своим из Иерусалима в Назарет, Евангельское повествование и предание умалчивают о подробностях дальнейшаго их здесь пребывания. Известно только то, что, спустя несколько лет после этого события, обручник Пресвятой Девы Иосиф отошел в иной мир, к предкам своим, с желанною вестию, что ожидаемый Мессия пришел на землю. Предание говорит, что он умер ста десяти лет. Гроб его показывали в XII в. Даннилу Паломнику позади пещеры Благовещения, где погребал его Сам Иисус. Неизвестно, когда тело его перенесено в Гефсиманскую пещеру, где уже покоились родители Пресв. Богородицы (При входе в пещеру, место покоя Иосифова указывают в углублении налево).

По кончине Иосифа Пресвятая Дева должна была приложить труды к трудам, чтобы содержать Себя и Сына. Как была Она неутомима в Своих работах, это видно из того, что Она среди других занятий успела соткать для Иисуса замечательный по работе красный полотняный хитон, без швов, который и был впоследствии постоянною Его одеждою до самой смерти Его. Лишившись в Иосифе Своего покровителя и защитника, Богоматерь всецело предалась покровительству Отца Небеснаго и пламеннее стала ожидать открытия царства Сына Своего. Это время, наконец, наступило: имя “яко лет тридесять”, Господь Иисус Христос крестился от Иоанна в Иордане, и затем провел 40 дней в посте и молитве в пустыне Иорданской.

После сорокадневнаго поста в пустыни Иорданской и победы над искушавшим Его диаводом, Христос возвратился к Божественной Матери Своей “в духовней силе” и в сопровождении учеников и народа, последовавших за Ним от Иордана. Приглашенный на брачное торжество в соседственную Кану Галилейскую, Он отправился туда с Пресвятою Девою Мариею и учениками. Этот брак, удостоенный присутствием Господа и Пресвятой Матери Его, повидимому происходил в небогатом семействе, котораго скудныя средства, проявившись внезапно в недостаток вина, огорчили хозяев. Человеколюбивая Богоматерь, сердобольная ко всем скорбящим, не оставила этого обстоятельства без внимания и, соболезнуя о положении новобрачных, обратилась с теплым ходатайством за них к Божественному Сыну Своему: вина не имут - сказала Она, совершая первый опыт ходатайства пред Небесным Спасителем за огорченных чад земных. Этими немногими словами Она как-бы говорила Ему: “они могут скорбеть в день радости, но Ты, Человеколюбец всесильный помоги им, отстрани от них скорбь и дай утешение”! Иисус Христос, не нарушая должнаго повиновения к Своей Матери, Своим ответом дал уразуметь Ей, что, в деле посланничества Его в мир, Им управляет лишь один Отец Небесный, Котораго волю Он пришел исполнить, и что проявления Его Божественнаго достоинства имеют другую, высшую цель, чем облегчение, хотя и сверхестественное, вещественных нужд людских. И потому, назвав Ее именем “Жено”, отвечал Ей: что есть Мне и Тебе, Жено? Не у прииде час Мой. “Это были слова - говорит св. Златоуст - не обличения для Матери, но домостроительства, которыми Он наставлял Ее и заботился о том, чтобы чудеса совершаемы были с подобающим достоинством”. Блаж. Августин в словах Господа находит следующую мысль: “Он желал вразумить нас, что по Божеству, котораго величие имел намерение показать в претворении воды в вино, Он не имел матери”. При этом можно думать и то, что слово “Жено” Господь употребил в том смысле, какой дан ему в книге Бытия, точнее - в раю, т.-е. Жена, обетованная Богом. Божия Матерь несомненно знала это место Св. Писания, в Сыне Своем видела Семя Жены, и посему, как всегда, так и в настоящия минуты, была так несомненно уверена в милосердии Его, что, нисколько не ослабев в надежде на исполнение Своего ходатайства, сказала прислуживавшим на пиру: что Он скажет вам, сделайте”. Там стояли шесть больших каменных сосудов, вмещавших в себе ведра по два или по три воды, потому что Иудеи любили делать омовения. Христос повелел слугам наполнить сосуды и потом, зачерпнув из них воды, принести к распорядителю пира. Всемогущею волею Творца всяческих вода претворилась в лучшее вино, и таким образом недостаток угощения и печаль хозяев были совершенно отстранены, к радости всеблагой Заступницы, а ученикам дано было удостоврение в небесном посланничестве их Учителя. Твердая вера Богоматери во всемогущество Ея Сына происходила без сомнния столько же от понятий о воплощенном Искупителе, составленных Ею из пророческих сказаний, сколько и из наблюдений над необыкновенными событиями, предшествовавшими Его рождению и сопровождавшими оное.

Пробыв в Кане некоторое время, Христос отправился с Материю, братьями и учениками Своими в Капернаум. Св. Иоанн Златоуст, говорит, что целию этого путешествия было желание Божественнаго Сына на все последующее время странствования Своего поместить здесь Пречистую Матерь. Как Вифлеем Он избрал местом рождения и Назарет - местом Своего воспитания: так Капернаум - местом Своего постояннаго убежища. Вследствие чего город этот именуется в Евангелии Его городом. Должно думать, что собственнаго жилища в Капернауме Божия Матерь не имела. Должно думать, что Ея любовь и вера к Божественному Сыну побуждали Ее быть всегда, сколь можно, близко к Нему в Его непрерывном странствовании по градам, весям и пустыням, и именно за Нею следовал лик учениц. Апостолы некогда изумились тому, что Иисус Христос беседовал с женою; отсюда видно, что Господь не имел такого общения с женами; но когда Матерь Господа сопутствовала Ему, они следовали за Нею и в нуждах служили общему Владыки и ученикам Его имуществом своим.

В Капернауме Спаситель впервые начал всенародное благовествование о царствии Божием. Много чудес, в доказательство Своего Божественнаго посланничества, совершил Господь Иисус Христос пред глазами неблагодарных сограждан Капернаума; но эти люди, неверием и слепотою окаменевшаго сердца истощив Его милосердие, навлекли на свою родину грозную кару Его праведнаго суда и побудили произнести следующия слова: “и ты, Капернаум, вознесшийся до неба, до ада низвергнешься; ибо, если бы в Содоме явлены были силы, явленныя в тебе, он остался бы до сего дня: говорю вам, что земле Содомской отраднее будет в день суда, нежели тебе”. Вследствие этого, чем потом сделался гордый Капернаум! Во дни блаженнаго Иеронима он назывался еще городом, а с XIII столетия о нем говорят как о ничтожной деревушке, в которой было до семи рыбачьих хижин; в настоящее же время ни одна тропа не пролегает к нему. Самое место, где он стоял, определяется учеными неодинаково: таково запустение неверующаго города. Правдоподобное мнение определяет местоположение его на полчаса от деревеньки Табге, на мысе Тангум. Прибрежные холмы, вместо виноградных лоз, покрыты густым и высоким репейником, сквозь который с большим лишь трудом можно пробираться; и из-за этого колючаго леса, на оконечности низменнаго мыса, виднеются одни только груды черных камней.

Прошла первая пасха общественнаго служения Господа Иисуса Христа, и Он, возвратившись в Галилею, пришел в Назарет. Войдя, по обыкноветю, в день субботний в синагогу, Он предложил здесь поучение, которым заставил всех удивляться словам благодати, исходившим из уст Его. Но когда от Него потребовали чудес, какия Он сделал в Капернауме, Он заметил соблазнявшимся незнатным Его происхождением, что "никакой пророк не принимается в отечестве своем”: и вдруг все, бывшие в синагоге, пришли в ярость; поднялись с своих мест; изгнали Его вон из города и повели на верх горы, на которой город был расположен, с тем, чтобы оттуда свергнуть Его; но Он, пройдя посреди их (мож. б. невидимо), удалился. Предание говорит, что в то время была в Назарете и Пресвятая Богородица, и по первому слуху о происходившем в синагоге поспешила к месту происшествия; но, видя неистовства толпы на уступе горы, к которой влекли Иисуса, изнемогла от испуга.

Болезненно действует воспоминание об этом событии, при взгляде христианина на эту гору. Она находится на южной стороне Назарета, и к ней, почти до самой вершины ея, ведет дорога по изсохшему (большею частию) ложу ручья. Чтобы взойти на верх ея, к месту грозившаго свержения, надобно при конце ручья оставить ровный путь долины и не очень крутым подъемом приблизиться к ея гребню. Здесь она спускается отвесным обрывом, сажень в пятнадцать, до неширокаго карниза, или уступа, от котораго идет новым обрывом в глубину, сажень на пятьдесят (примерно), и упирается там своею отвесною подошвою в долину Эздрелонскую. На упомянутом уступе, благочестием древних христиан, создана была небольшая церковь, теперь лежащая в развалинах; она называлась церковью “испуганной Матери”. Ныне вместо нея устроен здесь католический жертвенник, изсченный в подошве верхняго утеса. Дикие, разросшиеся кусты алоэ почти совершенно заслоняют к нему доступ, и благочестие стекающихся сюда богомольцев ограничивается лишь тем, что они нарезывают крестики на колючих стеблях этого растения, отчего кусты эти сверху до низу исчерчены крестиками. Что именно здесь, а не на другом месте, совершилось помянутое Евангельское событие, этому, кроме предания, служат еще несомненным доказательством две находящияся на самом уступе горы цистерны (одна полная водою, вправо от католическаго жертвенника, а другая - большая, но без воды, влево). Видно, что здесь в древнее время бывало большое стечение поклонников, когда церковь не была еще в развалинах. Кроме того, в Назарете, почти в самом конце города, находится одно очень древнее здание, помост котораго углублен в землю; здание это, с древними сводами, не имет окон, очень вместительно внутри и, как видно, имело позади себя колодезь и особыя пристройки: это та синагога, в которой задумано было страшное дело свержения.

После второй пасхи, Господь, видя возрастающее раздражение фарисеев, удалился из Иерусалима к морю Галилейскому и там, избрав из среды учеников Своих двенадцать Апостолов, возвратился в Капернаум, где и сотворил множество чудесных исцелений. Но упорство и неверие врагов Его были столь велики, что самыя удивительныя чудеса не производили на них никакого действия. Желая ослабить влияние Господа на массы народа, книжники и фарисеи утверждали, что чудеса Иисуса Христа, невозможныя для обыкновеннаго человека, происходит от силы действующаго к Нем веельзевула, князя бесовскаго. Услышав эти слова и предвидя, какое вредное влияние они могут иметь на народ, Христос воспылал негодованием на клеветников и назвал такое заблуждение тяжким грехом против Святаго Духа, т. е. против божественности Его Самого, Господа Спасителя - грехом непрощаемым ни здесь, ни в будущем веке. Потом, когда от Него стали требовать знамения с неба, Господь назвал их родом лукавым и прелюбодейным, т. е. людьми неблагодарными и отступившими от Бога, так как они упорно не веруют Его учению после стольких чудес; Он дал им понять, до какого ужаснаго состояния дойдут они в своем неверии. В это время какая-то женщина из числа присутствовавших, слушая Его раскрытым сердцем, невольно возвысила голос и воскликнула в благоговейном восторге: "Блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие"! (Есть предание, что это была прислужница Марфы - Маркелла). Она хотела этим сказать, как благословенна Мать такого Сына. Так начало исполняться пророчество Богоматери, что Ее ублажат все роды. Господь благоволил заметить, что есть более важное блаженство, более высокое благословение - блаженство в слушании слова Божия, благословение - за исполнение его: “Блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его". Путем послушания можно уподобиться Самой Пречистой Матери Его.

Враждебныя отношения к Господу Иисусу завистливых фарисеев и их злые толки о Нем стали известны Матери и братьям Его (детям Иосифа обручника от перваго брака), и они задумали увести Его домой и таким образом предохранить Его от опасности. Пречистая Матерь, знавшая тайну явления Сына Своего, пошла единственно по влечению материнской любви к Нему, тем более, что Она уже несколько времени была в разлуке с Ним; братья же пошли, чтобы взять Его домой. Пришедши к месту, где находился Господь Иисус, и не имея возможности пробраться к Нему за огромною толпою, они поручили сказать Ему, что Мать, братья и сестры Его пришли и ожидают Его вне дома. Конечно, злобным врагам Христа, усиливавшимся распространить в народе недоверие к Его небесному происхождению, приятно было слышать указания на земныя узы Его родства, когда кто-то сказал: “вот Мать Твоя и братья Твои и сестры Твои - вне дома, спрашивают Тебя”! Но Господь, желая внушить народу, что Он, будучи Сыном Марии по плоти, в то же время есть Сын Божий, пришедший в мир для спасения грешных, и будучи обязан Матери Своей повиновением, в то же время имеет несравненно высшия обязанности - проповедывать Евангелие, творить волю пославшаго Его Отца Небеснаго, отвечал: “кто Мать Моя и братья Мои”? и, обозрев сидящих вокруг Себя, сказал: “вот матерь Моя и братья Мои! ибо кто будет исполнять волю Божию, тот Мне брат и сестра, и мать”! “Им (т. е. сродникам Христовым) - говорит св. Иоанн Златоуст - следовало бы войти и слушать вместе с народом, или же ожидать конца проповеди, и потом уже подойти к Господу... Если они хотели говорить об истине учения, то надобно было бы сказать это, для общей пользы, в слух всех; если же о чем другом, касающемся себя, то не нужно было бы так настаивать”. Давая видеть в Себе Посланника Отца Небеснаго, почитающаго выше всего дело спасения людей и устраняющаго все, что могло бы сколько-нибудь воспрепятствовать в том, Господь поставляет исполнение воли Божией выше телеснаго родства. Св. Амвросий, объясняя слова Господа, замечает, что в них “нет ничего оскорбительнаго для сродников Его, но заключается та мысль, что релипозная связь душ превосходнее, чем родство телесное”.

Незадолго до четвертой пасхи, Господь отправился в Иудею. В эту пасху, как видно из последующих событий, была в Иерусалиме и Пресвятая Дева. Чтобы изобразить скорбное состояние Пречистой Матери в последнее время земной жизни Божественнаго Сына Ея, необходимо проследить страшныя события Великой Пятницы.

Ненависть Иудеев к Господу достигла высшей степени, и во исполнение предвечнаго совета Божия о спасении людей приблизилось время осуждения Святейшаго Праведника на крестную смерть. Вместе с страданиями Божественнаго Сына начались страдания и Матери Его. Невыразимо тяжко было для Ея чистаго сердца видеть усилия порочных и лживых врагов извратить истину безгрешнаго Праведника. Она болезненно страдала при виде возлюбленнаго Сына, окруженнаго безчестием и скорбями; но вместе с тем, будучи всегда ближайшею свидетельницею Его добродетелей, Она, без сомнения, желала уподобиться Ему в твердом перенесении этих скорбей. Началом глубокой горести Ея была жестокая сердечная борьба: с одной стороны, по любви к Божественному Сыну, Она не хотела бы видеть страданий Его; с другой же - повиновение воле Божией о спасении людей побуждало Ее принять все, что предопределено в предвечном совете Божием для искупления грешнаго мира. Разделяя с Сыном Своим милосердие к роду человеческому, Она Сама желала, чтобы смертельно болеющий мир принял небесное врачевство. Но по материнской любви к Сыну, для Котораго это врачевание стоило так дорого, Она не могла без ужаса и помыслить о способе исцеления. И пронзаемое этою борьбою сердце находило лишь одну опору в непоколебимой вере в Бога и в надежде на Него. Таким образом, Пречистая Матерь мысленно могла следовать за Сыном Своим по страшному пути страданий Его, разделяя внутренния волнения и скорбныя чувства, объявшия душу Его. Конечно, ужасныя события первой ночи по взятии Господа врагами, когда Он был привлечен из Гефсиманскаго сада на допрос первосвященников и старейшин, были глубоко и сильно прочувствованы Богоматерию в молитвенном уединении. Увидеть Божественнаго Страдальца довелось Ей не прежде, как во время представления Его Пилатом народу; окровавленный, обезображенный, покрытый ранами и облеченный в одежду поругания, с терновым венцом на голове и тростию в руке, Он был выведен к народу с словами: “се человек”! Как должна была увеличиться скорбь нежнаго сердца Матери от слышанных Ею лжесвидетельств, терзавших славу Сына Ея, от яраго вопля толпы, отдававшей предпочтение разбойнику пред чистым и невинным Агнцем и желавшей убийце даровать жизнь, а Начальника жизни убить! Удрученная горем, Она стояла близ дома Пилата и с трепетом сердечным выжидала окончания этого страшнаго судилища. Находясь здесь, Она могла услышать голос провозвестника, объявлявшаго произнесенный Пилатом приговор, и видеть поднятие тяжелаго креста, который Спаситель должен был нести на Себе до места казни. Крестный путь начался. Пройдя около ста шагов, на повороте улицы, поднимавшейся в гору, Спаситель изнемог и упал под тяжестию креста. Предание дополняет, что Пресвятая Дева, при начале крестнаго шествия Христа, обратилась к Пилату с молением о пощаде Сына; но, получив отказ, поспешила догнать печальное шествие ближайшею дорогою, и, следуя чрез узкий переулок, сзади дворца Пилатова, встретилась на этом месте с Божественным Крестоносцем и с замиранием сердца увидела Его истощение. Недалеко от этого места дорога поворачивает вправо, еще на большую крутизну. Здесь снова Спаситель изнемог; но встреченный Симоном Киринейским, удостоил его разделить тяжкую ношу, возложенную на Него человечеством. Здесь же Он обратился к плачущим женам Иерусалимским и предварил их о горькой участи, ожидающей их. Далее, шагов через сто, где дорога идет возвышаясь, вышла из своего дома св. Вероника и освежила страдальческий лик Спасителя, отерши с Него полотенцем кровь и пот. От этого места шествие направилось по крутому подъему к “Судным воротам", на которых вывешивались приговоры осужденных и которыми оканчивался, с этой стороны, Иерусалим. Далее начиналась “юдоль мертвых” или “Лобное место”, “Голгофа”. Прибыв на Голгофу и увидев все приготовления к жестокой и вместе позорной смерти Сына Своего, услышав удары молота, пригвождавшаго к кресту руки и ноги Его, узрев Его возносимым на кресте и живо представив чрезмерныя страдания Его, Матерь Божия, без сомнения, пала бы под бременем удручающаго горя, если бы благодать Божия не подкрепила Ея. Она приблизилась к распятому Сыну и с неизреченною болью души созерцала Его страдания. В то время, как ученицы вси, оставльше Его, бежали, Матерь Господа мы не видим ни в страхе, ни в бегстве, а видим Ее стоящею при кресте Иисусове: Она является выше всеобщаго страха, выше своей личной опасности, выше Апостольскаго мужества. Так, не видно было Богоматери во время славы Христовой, ни на Фаворе, ни при кликах “осанна”; а теперь, когда вокруг Него не обрелось, кроме Иоанна, ни одного из множества учеников и Апостолов, когда и чужие, пришедшие на позор Голгофский, не могли хладнокровно выносить печальнаго зрелища и возвращались домой, “биюще перси своя”, Она, пред очами всех, безбоязненно стояла у подножия креста....Чем же можно изъяснить это высокое мужество и крепость духа? Не иным чем, как Ея глубокою преданностию судьбам Божиим, Ея верою в Божественную силу Своего Сына, известную Ей более всех, из явных и тайных чудес всей земной жизни Его, Ея познанием Христовых таин, которыя всех ранее Она постигла и всех совершеннее соблюдала в сердце Своем. Вера, упование паче упования, любовь, не естественная только, но верою возвышенная в духовную и Божественную, питали в Ней внутренний животворный свет, котораго не объят и тьма и смерть, и ужасы Голгофские”. Немало значило и то, что Богоматерь видела вольное страдание Сына Своего; Он прежде не таясь говорил о нем и не однократно: это могло несколько утолять горечь Ея страданий. Св. Церковь не раз влагает в уста Богоматери такое сознание: "Волею, Сыне мой и Творче, терпиши на древе лютую смерть. Создание бо Твое хотя спасти, смерть подъял еси”. Без всякаго сомнения, и Сам Господь, видя лютую скорбь Своей Матери, незримо дал Ей силу переносить страдания и тайно глаголал Ея сердцу слова веры и упования. Эти минуты в жизни Богоматери изображает преп. Роман Сладкопевец: „Мария сокрушалась от тяжкой скорби, и когда Она от великой горести взывала и вопияла, обратился к Ней Тот, Кто из Нея, и так вещал: "Что плачешь, Мати Моя? Что принесу всем прочим женам, если не постражду, если не умру? Как спасу Адама, если не вселюсь во гробе? Как привлеку к жизни сущих во аде, если не сниду во ад? Ты зришь, распят Я неправедно: Что же плачешь, Мати? Паче взывай, что стражду по воле... Будучи Словом, стал Я в Тебе плотию, в ней стражду, в ней спасаю. Не плачи убо, Мати, но взывай радуясь: с любовию приемлет Он страдания ".

Евангелист не говорит, чтобы Матерь Господа рыдала, подобно женам Иерусалимским. Ея рыдания возмутили бы последния минуты Лица, нежно любимаго. Да и самая горесть Ея была выше слез: кто может плакать, тот еще не проникнут силою всей скорби, какую иногда испытывает сердце человеческое. Но оружие, предсказанное Симеоном в минуты Ея радости, проникло теперь всю душу Ея. Спаситель видел со креста, какая скорбь пронзала сердце Его Матери, и взгляд на Нее был для Него новым мучением. Переходя постоянно из одного места в другое для проповеди, Он не мог исполнять домашних обязанностей сына: однакоже не переставал быть надеждою и утешением Своей Матери даже в земном отношении. Теперь Пресвятая Мария оставалась одна в этом мире, оставалась Материю уже не Иисуса, всеми любимаго, уважаемаго, Котораго страшился сам синедрион, Который составлял предмет надежд всего Израиля, - а Иисуса, всеми оставленнаго, поруганнаго, распятаго вместе с злодеями. Надлежало преподать какое-либо утешение, - преподать однакоже так, чтобы оно, служа отрадою на всю жизнь, не подвергало теперь утешаемой насмешкам и оскорблениям врагов, из которых многие, находясь еще у креста, конечно, позволили бы себе дерзости, если бы узнали, что между ними находится Матерь Иисуса. И Господь не употребил сего наименования; но, обратив к Ней взор, исполненный любви и нужной попечительности, сказал, указывая на любимаго ученика Своего Иоанна: жено, се сын Твой! Этими словами Он как-бы говорил: “Я умираю, но вместо Себя оставляю Тебе возлюбленнаго ученика Своего, и вручаю Тебя его попечению, а его - любви Твоей.”

Се Мати твоя - продолжал Он, обращаясь к Иоанну и перенося взгляд Свой на Пречистую Матерь, - взгляд, который был уже последним прощальным приветом к Ней Предвечнаго Сына. "Вот Матерь твоя, возлюбленный Мой ученик! - как-бы так говорил Он. - Воздавай Ей сыновнее, благоговейное, как Матери Моей, уважение; благоугождай Ей своими услугами и попечительностию о Ея житейских нуждах; исполняй свято во всем Ея волю; будь послушен Ея наставлениям; обращайся к ней в скорбях своих и горестях; прибегай в искушениях, и ты обрящешь помощь; притекай к Ея молитвам в гонениях, и получишь утешение, защиту и безопасность во всех обстоятельствах жизни твоей! Будьте вы взаимно соединены святою любовию”!

Ученик во всей точности исполнил волю умирающаго Учителя и Друга...

Кто может измерить глубину скорби Пресвятой Богородицы, предстоявшей кресту, на котором пригвождено было тело возлюбленнаго Сына Ея? Погружаясь в эту глубину скорбных чувствований, объявших чистейшую душу Богоматери на Голгофе, святая церковь изображает их в следующих трогательных песнях:

“Вижу Тя ныне, возлюбленное Мое Чадо и любимое, на кресте висяща: и уязвляюся горце сердцем”.

“Ныне моего чаяния, радости и веселия, Сына Моего и Господа, лишена бых: увы Мне! болезную сердцем".

“Увы мне, Чадо! болезни избегши в рождестве Твоем, ныне болезненно терзаюся”.

“О страшном Твоем рождестве и странном, Сыне Мой, паче всех матерей возвеличена бых Аз: но увы Мне! ныне Тя видящи на древе, распалаюся утробою”.

“Се свет Мой сладкий, надежда и живот Мой благий, Бог Мой, угасе на кресте”.

“Оружие сердце Мое пройде, о Сыне, не терпящи висима на древе Тя зрети”.

“Едину надежду и живот, Владыко, Сыне Мой и Боже, во очию свет раба Твоя имех: ныне же лишена бых Тебе, сладкое Мое Чадо и любимое”.

"Не изглаголеши ли раб Твоей слава, Слове Божий? не ущедриши ли, Владыко, Тебе рождшую”?

“Безгрешный Сыне! како неправедно ни кресте, якоже злодей, пригвожден еси”?

“Увы Мне, Сладчайший Сыне, уязвляюся душою, на кресте зрящи Тя пригвождена посреде двою злодею, судом злодейственным”.

“Сладкое Мое Чадо! где Твоя зайде доброта светоносная?...Увы Мне! где доброта Твоя зайде, Сладчайший, где благолепие, где благодать сияющая образа Твоего, Сыне Мой любезнейший”?

Когда потаенные ученики Иисуса Христа Иосиф Аримафейский и Никодим, желая спасти от поругания, по крайней мере, останки своего Наставника, испросили у Пилата позволения взять их: то, по снятии со креста пречистаго тела Иисусова, “приимши Его с плачем Мати неискусомужная - по словам церковных песней - положи на колену, молящи Его со слезами и облобызающи, горце же рыдающи и восклицающи”:

"Болезни и скорби и воздыхания обретоша Мя, увы Мне, видящи Тя, Чадо Мое возлюбленное, нага и уединена и благоуханми помазана мертвеца”.

“Мертва Тя зрю, Человеколюбче, оживившаго мертвыя, уязвляюся люте утробою: хотела бых с Тобою умрети: не терплю бо без дыхания мертва Тя видети”.

“Ныне приими Мя с Собою, Сыне Мой и Боже, да сниду, Владыко, во ад с Тобою и Аз, не остави Мене едину, уже бо жити не терплю, не видящи Тебе”...

В подобныя минуты, если бы только могли быть когда-нибудь им подобныя, кто не пожелает смерти? Господь видел это, но видел и то, что взять Ее теперь с Собою - значило бы оставить Мир весь, а особенно учеников Своих, и без того теперь скорбных и несчастных, истинно сирыми.

Дивлюся зрящи Тя, преблагий Боже и прещедрый Господи, без славы, и без дыхания, и безобразна; и плачуся держащи Тя: яко не надеяхся, увы Мне, видети Тя, Сыне Мой и Боже”!

“Помышляю, Владыко, яко ктому сладкаго Твоего не услышу гласа, ни доброты лица Твоего узрю, якоже прежде, раба Твоя: ибо зашел еси, Сыне Мой, от очию Моею”...

А при перенесении пречистаго тела Господа, положении Его во гроб и погребении, святая Церковь изображает сетования Пресвятой Богородицы в следующих песнопениях:

“Увы Мне! что вижу? камо идеши ныне, Сыне Мой, а Мене едину оставляеши”?

“Срыдайте Ми и сплачитеся горце: се бо Свет Мой сладкий и Учитель ваш гробу предается”.

"Страшную вижу и преславную тайну: како в худом гробе полагаешися, мертвыя повелением возставляяй во гробех”?

“Ни от гроба Твоего возстану, Чадо Мое, ни слезы точаши престану раба Твоя: не могу бо терпети разлучения Твоего, Сыне Мой”!

“Радость Мне николиже отселе прикоснется: Свет Мой и Радость Моя во гроб зайде; но не оставлю Его единаго, зде же умру и спогребуся Ему”!

“Душевную Мою язву ныне исцели, Чадо Мое: воскресни, и утоли Мою болезнь и печаль: можеши бо, Владыко, елико хощеши, и твориши, аще и погреблся еси волею”.

“Но воскресни тридневно из мертвых, Слове, якоже рекл еси, да радующися славлю Тя”!

Наконец гроб, вместивший в себе смертные останки Иисуса, был запечатан печатию синедриона. И Божию Матерь поят ученик во свояси. Она путешествует по стогне, в сопровождении беднаго и одинокаго рыбаря, чтобы обитать в малом, и то чужом доме, в тишине, в простоте... Здесь, в этот вечер, как естественно было Иоанну, возлежавшему в последнюю вечерю на персях Иисуса, говорить теперь с Его Материю о последней беседе Его, которая всех глубже врезалась в его сердце! А в этой беседе часто Господь говорил: “Дети, не оставлю вас сиротами; приду к вам. Еще немного - и мир уже не увидит Меня, а вы увидите Меня, ибо Я живу и вы жить будете... Я иду приготовить вам место, и когда приготовлю, приду опять и возьму вас к Себе...Да не смущается сердце ваше и да не устрашается... Вы слышали, что Я сказал вам - иду от вас и прииду к вам. Если бы вы любили Меня, то возрадовались бы, что Я сказал - иду к Отцу, ибо Отец Мой более Меня. Вскоре вы не увидите Меня, и опять вскоре увидите Меня... Вы теперь имеете печаль, но Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отымет у вас”. Повторяя эти утешительныя обещания Господа, Пречистая Матерь и Иоанн верили, что Господа Иисуса они опять увидят”...

Христос воскресе из мертвых...

В одной из церковных песен читаем: “Белоносяй Гавриил светел предста, яко в виде молнии, Христову гробу, и камень отвали от гроба, и страх велий содержаше Твоя стражи, и внезапу пребыша вси аки мертвии”. Очнувшись, они убежали в город. Близилось утро. Мироносицы уже шли ко гробу Иисуса - помазать ароматами Его тело. Замечательно, что Матерь Иисуса, без всякаго сомнения более всех исполненная любви к Нему, не принимала участия в общем предприятии прочих жен; слагая в сердце Своем все глаголы Иисуса и о Иисусе, будучи более других внимательна к великим и чудным происшествиям Его жизни от яслей до гроба, Она, конечно, научилась более других верить Его обещаниям самым высоким и хотя не открыто пред всеми, но во глубине своего духа исповедывала: “Не может быть, чтобы Иисус Мой умер навсегда”! С другой стороны замечательно и то, что нигде в св. Писании ясно не говорится, чтобы Пресвятая Богородица зрела воскресшаго Господа. Со времени страдания Спасителя почти до сошествия Святаго Духа, в Евангелии нигде даже не упоминается о Богоматери. Видно только, что все небольшое общество находится в сильном волнении: Апостолы и жены ходят и спешат от одного места к другому; встречаются тут и там; разсказывают, совещаются, недоумевают и колеблются; убеждаются и вновь требуют убеждения. Сам Господь является им, то по одиночке, то в совокупности; удостоверяет неверующих; позволяет осязать Себя; вкушает с ними пищу и проч. Словом, все действуют и принимают участие в великом событии; а Та, Которая, по естественному порядку, должна была бы первая принимать самое живое участие в этих обстоятельствах, остается незамеченной, в то время, когда сердце Ея, пронзенное при распятии Сына и Господа оружием, должно было бы исполняться теперь чистейшею радостию. А что Она видела Воскресшаго Господа и радовалась о Нем, даже более, чем все другие верующие, на это указывают и церковныя песнопения и св. Отцы. Кому, в самом деле, могла принадлежать преимущественная радость о воскресении Господа, как не Той, Которая могла достойнее всех принять ее? Душа Пречистой Девы, глубже всех пораженная скорбию при виде страданий и смерти Сына Своего, не более ли нуждалась в утешении? не способнее ли была и принять это утешение? И в ком другом, среди небольшаго сонма избранных, как не в Матери Божией, могла найтись совокупность добродетелей и духовных совершенств? Итак, по высокому достоинству Пресвятой Девы, Ей принадлежала преимущественная радость о воскресении Спасителя, принадлежала не только как Матери Воскресшаго, но и как достойнейшей в сонме верующих.

В церковных песнопениях находим следующия выражения:

“Воскресшаго видевши Сына Твоего и Бога, радуйся со Апостолы, Богоблагодатная, чистая”!

“Бога, Егоже родила еси плотию, из мертвых, якоже рече, возставша видевши, чистая, ликуй”!

“Егоже родила еси Христа, прекрасно из мертвых возсиявша днесь, во спасение всех, зрящи, чистая, добрая и непорочная в женах и красная, со Апостолы радующися, Того прославляй”.

“Из мертвых видевши, Богородице, Твоего Сына и Бога возставша, исполнилася еси радости”.

“Восток Солнца праведнаго показался еси, Мати Дево, Егоже видевши воскресша из мертвых, якоже рече, и мир весь просвещша, радовалася еси”.

“Мертва и нага Твоего Сына висяща на древе зрящи, болела еси; абие же Сего воскресша тридневно видящи, веселилася еси, всенепорочная”.

Евангелисты умолчали о явлении Воскресшаго Господа Своей Матери, конечно, не без важной какой-либо причины. И во 1-х, вероятно, не было на это воли Самой Богоматери, так как три Евангелия были написаны еще при жизни Ея; а Она, какою была смиренной доселе, такою оставалась и по воскресении Господа. Во 2-х, явление Воскресшаго Сына Матери было тогда ни для кого несомнительным, вполне естественным, и не было никакой надобности разсказывать о нем. В 3-х, свидетельство Матери о воскресении Сына, по родственному союзу, не только не доказывало бы истины воскресения, но еще могло бы подвергнуть его сомнению. Многие Отцы Церкви были того мнения, что Богоматерь и не покидала гроба возлюбленнаго Своего Сына в продолжение целой субботы, и первая видела явление Ангела с неба, отваление камня, опустевший гроб, омертвение стражей, пелены полныя смирны и алоя и уже не заключавшия тела, видела Она и Самого Воскресшаго, раньше Марии Магдалины, стало быть - раньше всех: но когда последовало это явление - ведают только Господь воскресший и Она, Его преблагословенная Матерь. Далее - можно думать, что Она была с Апостолами и с женами мироносицами и в горнице Сионской, когда Господь явился всем ученикам, собранным вместе, как в день воскресения, так и через неделю после того; можно думать, что была Она и при море Тивериадском, во время чудеснаго лова рыбы, в чем участвовал Апостол Иоанн, которому Она была поручена и который, конечно, поспешил известить Ее о явлении Господа при море.

После сорокадневнаго пребывания на земле по воскресении, Господь явился Апостолам в Иерусалиме и, выведши их на гору Елеонскую, преподал им последния наставления и, благословляя, вознесся на небо.

Прославляя Вознесшагося, святая Церковь представляет Богоматерь присутствующею при Елеонском событии: “Господи! таинство, еже от веков сокровенное и от родов, исполнив, яко благ пришел еси со учениками Твоими на гору Елеонскую, имея рождшую Тя, Творца и всех Создателя; Той бо, в страсти Твоей матерински паче всех болезновавшей, подобаше и славою плоти Твоей премногия насладитися радости”. Присутствуя на горе Елеонской и видя славное вознесение Сына Своего и Бога, Пресвятая Дева радовалась совершению дела спасения рода человеческаго и тому, что Она Сама удостоилась послужить тайне домостроительства Божия.

Сион составляет южную из возвышенностей, на которых расположен Иерусалим. Св. Царь Давид, отняв эту гору у Иудеев и укрепив ее, избрал местом постояннаго жилища своего. Там устроена была новая скиния, в которую перенесен кивот завета, находившийся дотоле в Кариафиариме. С тех пор все Израильтяне стали смотреть на Сион, как на гору Божию, гору святую, дом Божий. И хотя впоследствии храм Иерусалимский, заменивший скинию, был построен на другой библейски знаменитой горе (Мориа): но имя Сиона, тем не менее, осталось священным для Израиля и продолжало обозначать место жилища Божия.

И в Новом Завете святая гора Сион имела получить особенное значение. О будущей славе ея так предсказали Исаия и Михей: “будет в последняя дни явлена гора Господня, и дом Божий на версе гор, и возвысится превыше холмов: и приидут к ней вси языцы: и пойдут языцы мнози, и рекут: приидите и взыдем на гору Господню и в дом Бога Иаковля, и возвестит нам путь свой, и пойдем по нему: от Сиона бо взыдет закон и слово Господне из Иерусалима”. Для новозаветной Церкви эта гора, как-бы преемственно от Церкви ветхозаветной, сделалась наследницею умноженных даров благодати и связала с именем своим святыя воспоминания о событиях, имеющих величайшую важность для всего человечества На ней указывают и доселе “горницу Сионскую”, этот первый христианский храм и место великих священных событий. В ней Господь, по воскресении, два раза являлся ученикам Своим при затворенных дверях; в ней, по вознесении Его, был избран Апостол Матфий на место предателя Иуды; в ней же Преблагословенная Матерь и Апостолы прияли Духа Святаго.

Возле этой прославленной Сионской горницы - по свидетельству древняго предания - находился дом св. Иоанна Богослова, в котором, по завещанию Господа, пребывала в глубокой тишине и молитвенном уединении Пречистая Матерь Его. Здесь Она разсказывала ученикам о чудесных событиях, случившихся до рождения и по рождении Спасителя и запечатленных в Ея сердце, вспоминала и ужасные дни страданий и смерти Господа, - и все верующие, вместе с Апостолами, внимали Ей, как бы слыша все это из уст Самого Господа. Повинуясь повелению Господа, Апостолы пребывали в Иерусалиме с Пречистою Девою, Мироносицами и другими учениками, в числе 120 человек, и в единой и непрестанной молитве готовились к принятию обетованнаго им Утешителя. Сионская горница была как-бы храмом, а находившиеся в ней составляли первую Церковь Христову. И как смиренно вела себя в этой Церкви Пресвятая Богородица! Св. Писание упоминает Ее после всех жен, говоря о жизни учеников Господних по вознесении Его. Замечательно и то, что Она, никогда не быв видена среди Апостолов при Иисусе, теперь уже неразлучна с собором их; они постоянно пребывали с Нею, дабы восполнить лишение видимаго общения с вознесшимся Господом, и таким образом Она сделалась глубоким и смиренным средоточием их единства.

Наступил десятый день по вознесении Господа и пятидесятый после преславнаго воскресения Его. В этот день великаго праздника “пятидесятницы”, когда Пречистая Матерь находилась вместе с Апостолами и другими верующими, в третий час дня, вдруг в воздухе послышался сильный шум, как бы во время бури, и наполнил весь дом, где они находились, и явились им разделяющиеся языки, как-бы огненные, и почили на каждом из них - и все исполнились Духа Святаго.

Просвщенные Духом Божиим, Апостолы долгое время не, оставляли Иерусалима, устрояя спасение Израилево; если же и отлучались отсюда, то ненадолго, и снова спешили возвратиться к братиям. Во все это время Пречистая Дева Богоматерь пребывала в доме усыновленнаго Ей Иоанна, который, будучи верен завещанию Господа, оставался при Ней постоянно, как истинно нежный, сын, и служил Ей с безпредельною приверженностию и усердием. Только раз он должен был разлучиться с Нею, будучи послан, вместе с Апостолом Петром, в Самарию, для призвания Святаго Духа на новопросвещенных. Возвратившись же в Иерусалим, он не разлучался с Пресвятою Богородицею до самой кончины Ея.

Находясь в обществе первых христиан, благоговейно уважаемая всеми как за Свое высокое достоинство Матери Господа Спаса мира, так и за Свою святость, глубину веры и знание истин Евангельских, Пресвятая Дева нигде однакож не выступает со словом проповеди и учительства, предоставляя это право мужам, как лицам уполномоченным на то - Апостолам Петру, Иакову и проч. В этом случае Пресв. Дева представила Собою высокий образец женской скромности и смирения. Все время Своей жизни по вознесении Господа Она кротко служила бедному человечеству, нищих милуя, немощным служа, сирым и вдовам попечение творя, и на каждый день у жизнодательнаго Гроба бывая и о всем мире моляся. Такое смирение сохранила Она до самой кончины Своей, покоряясь воле Божией, оставившей Ее нести иго земной жизни несколько десятков лет, хотя душа Ея непрестанно стремилась к Божественному Сыну Ея.

Св. Писание упоминает о Пресвятой Богородице в последний раз в повествовании о молитвенном пребывании первых верующих в Сионской горнице. Но Христианское предание повествует о многих событиях из последующей жизни Богоматери. Так, оно говорит, что соизволением Царицы Небесной совершилось чудо появления Ея нерукотвореннаго образа в Лиддском храме. Вот вкратце содержание этого предания: св. Апостолы Петр и Иоанн, совершив посольство в Самарию, проповедывали в этих местах слово жизни, и усердием новообращенных соорудили в г. Лидде храм во имя Пресвятой Богородицы. Возвратясь в Иерусалим, они умоляли Богоматерь освятить этот храм Своим присутствием и мощным благословением, дабы молитвы, в нем возносимыя, были благоприятнее рождшемуся от Нея Богу. Пресвятая Дева изъявила на это согласие и, послав их снова туда, сказала: “идите и радуйтесь: Я буду там с вами”! Апостолы отправились в Лидду и, вошедши в новосозданный храм, увидели на одном из внутренних столпов его, неизвестно кем написанный, образ Преблагословенной Девы, в котором Божественный лик Ея и все подробности одежды были сделаны с неподражаемым искусством и точностию. Узрев это, Апостолы уразумели, что на это знамение есть благодатное соизволение Самой Царицы Небесной, и прославили чудодействующаго Господа. Вслед за этим прибыла и Пресвятая Дева и, увидев образ Свой и множество верных, молящихся пред ним, возвеселилась духом и даровала иконе благодать и силу чудотворения.

Вскоре все концы вселенной огласились славою Матери Божией, многие из новопросвещенных христиан приходили в Иерусалим из дальнейших стран, чтобы увидеть Ее и насладиться Ея беседою. Как жаждали отдаленные христиане этого счастия, можно видеть из письма св. Игнатия Богоносца, писаннаго из Антиохии к Иоанну Богослову: “многия жены у нас желают посетить Пресвятую Деву - писал св. Богоносец - чтобы услышать от Нея о многих и чудесных тайнах. У нас пронеслась о Ней слава, что эта Дева и Матерь Божия исполнена благодати и всех добродетелей”. В другом послании к Иоанну тот же св. Богоносец говорил о себе: “более же всего желаю увидеть Матерь Иисуса, о Которой говорят, что Она во всех возбуждает к Себе удивление, почтение и любовь, так что все горят желанием увидеть Ее. Да и как не желать увидеть Пресвятую Деву и побеседовать с Тою, Которая родила истиннаго Бога”? Из этих слов видно, как сильно желали мужи Апостольские видеть эту одушевленную святыню Божию. Высота святости и величие Богоматери просиявали в Ней сквозь покров Ея глубочайшаго смирения. Кто удостоивался видеть Ее, тот чувствовал высокое счастие и необъяснимое блаженство. В послании св. Дионисия Ареопагита к Апостолу Павлу Она именуется Богообразною, Святейшею паче всех духов небесных; один взор на Нее услаждал благочестивую душу так, что с этим чувством не могло сравниться никакое из земных удовольствий.

Когда, по клевете Иудеев, осужден был на смерть (34 г. по Р. Хр.) архидиакон Стефан и побиваем камением при потоке Кедрском, Пречистая Дева со св. Иоанном Богословом стояли по ту сторону потока и прилежно молились ко Господу, да укрепить первомученика в терпении и приимет душу его в руки Свои. Когда Ирод Агриппа (44 г. по Р. Хр.), начав преследовать христиан, обезглавил Иакова, брата Иоаннова, заключил в темницу Петра и хотел также предать и его смерти; тогда Апостолы, с соизволения Богоматери, признали за лучшее оставить Иерусалим и положили кинуть между собою жребий, кому в какую сторону отправиться для проповеди Евангельской. Исполненная более всех Божественной ревности, Пречистая Матерь Божия также пожелала иметь участие в этом жребии и получить удел для проповеди Евангелия. Ей досталась земля Иверская (нынешняя Грузия). С радостию приняв этот удел, Она стала готовиться к отправлению в Иверию; но Ангел, явившийся пред Нею, возвестил Ей, что страна, доставшаяся Ей в удел для проповеди, просветится в последствии времени; что же касается до Нея Самой, то Она должна остаться теперь в Иерусалиме: ибо Ей предназначен труд просвещения другой страны, о которой воля Сына и Бога Ея объявится в свое время. Всегда послушная воле Божией, Пречистая Дева поступила согласно с извещением Ангела, и в то время, когда Апостолы отправились, куда каждому из них указывал жребий, Она осталась в Иерусалиме с Иоанном и Иаковом, братом Господним.

И как отрадно было для Пречистой Девы Богоматери пребывание в Иерусалиме! Здесь осталось столько неизгладимых воспоминаний о Ея Божественном Сыне, - было столько мест, освященных Его присутствием, учением, наконец страданиями, смертию, преславным воскрешением из мертвых и вознесением на небо! Если все эти святыя места внятно и живо говорили душе всякаго верующаго: то еще с более глубоким чувством взирала на них Сама Богоматерь. Она часто посещала эти места, и особенно любила уединяться там, где Спаситель претерпел вольныя страдания и смерть. Со слезами материнской любви Она припоминала здесь те скорбныя события, которыя, пронзив сначала оружием Ея сердце, впоследствии сделались источником славы для Сына Ея и несказаннаго утешения для Нея Самой. Здесь дражайший Сын Ея был биен и поруган, чтобы поругать диавола... Здесь Он был увенчан терновым венцом, дабы восприять венец вечнаго царства... Здесь Он нес крест, чтобы распять на нем грехи человечества. Здесь был вознесен на крест, чтобы многих привлечь к Себе... Но при гробе Его сердце Ея исполнялось неизъяснимой сладости: здесь Он, как Бог, воскрес, смертию Своею разрушив смерть!..

Предание прибавляет, что некоторые из Иудеев, ненавидевших христиан и зорко наблюдавших за всеми их действиями, донесли первосвященникам и книжникам, что Мария, Матерь Иисусова, ходит каждый день на Голгофу и там, пред бывшим гробом Иисуса, преклоняет колена, плачет и воскуряет фимиам. Первосвященники приставили стражей ко гробу и приказали им строго наблюдать, чтобы никто из христиан не смел приходить к этому месту; если же они увидят там Матерь Иисусову, то немедленно убили бы Ее. Зоркая стража бдительно подстерегала Пресвятую Деву; но сила Божия сокрывала Ее от воинов, не допуская их до лицезрения Благодатной, так что они ни разу не видали Ея, хотя Она, по Своему обыкновению, ежедневно продолжала приходить ко гробу. Пробыв таким образом долгое время у гроба, стражи под клятвою донесли, что ко гробу никто не приходит и что они во все это время никого там не видали. Рука Божия чудесно сохраняла Пресвятую Деву от христоненавистнаго синедриона и книжников, и все злобныя козни их сокрушала незаметно для них самих. И хотя, живя в Иерусалиме, Матерь Божия была, как овца среди волков и как лилия среди терния, но всецело преданная воле Сына Своего, Она проводила жизнь Свою бодрственно, безстрашно и утешительно, не скрываясь от народа, но действуя для преуспеяния и назидания стада Христова.

Предание сообщает подробности путешествия Пресвятой Богородицы к Лазарю, чудно воскрешенному Господом и проживавшему на острове Кипр. Лазарь, быв рукоположен Апостолом Варнавою во епископа, сердечно сокрушался, что давно лишен счастия лицезреть Матерь Божию, между тем как сам не смел придти в Иерусалим, боясь гонения Иудеев, хотевших некогда убить его. Матерь Божия, узнав об этом, написала к нему утешительное послание, прося прислать за Нею корабль. Лазарь несказанно обрадовался, получив это послание, и благоговейно удивлялся великому смирению Благодатной. Корабль был немедленно снаряжен и отправлен к Пресвятой Деве; и Матерь Божия, с Иоанном и некоторыми другими спутниками, отплыла к острову Кипру. Плавание началось благополучно и корабль понесся по пучинам Средиземнаго моря. Уже немного оставалось пути до Кипра, как вдруг подул сильный противный ветер, и корабельщики, при всех усилиях и искусстве, не могли справиться с кораблем. Ветер, крепчая, перешел в бурю; и корабль, не слушаясь более земнаго кормчаго, отдался указанию перста Божия и понесся в сторону от Кипра. Увлеченный силою бури в Егейское море, он быстро промчался между многочисленными островами Архипелага и, без повреждения и малейших потерь, пристал у берегов Афонской горы.

Пресвятая Дева, уразумев, что в этом неожиданном случае проявляется воля Божия на предреченный Ей Ангелом жребий, вышла на берег неведомой Ей страны. Гора Афонская в то время была наполнена идольскими капищами, среди которых выдавался огромный храм Аполлона, где совершались разныя гадания, волшебства и другия языческия волхвования. Но как только корабль, несший на себе Пречистую Деву, приблизился к берегам Афона, злые духи, находившиеся в идолах, проговорили, принуждаемые высшею силою: “люди, обольщенные Аполлоном! спешите сойти с горы, и идите в Климентову пристань встретить и принять Марию, Матерь великаго Бога Иисуса”. Народ устремился к берегу моря, и там увидел приставший корабль и с него сшедшую Боголепную Жену. С благоговением приблизились язычники к Пресвятой Деве и разспрашивали: как Она родила великаго Бога, какое имя Его и где Он обретается? Богоматерь возвестила им о тайне воплощения Господа Иисуса Христа; раскрыла силу Евангельскаго учения; истолковала цель пришествия Бога на землю и описала страдания Его, и славу воскресения, и восшествие Его на небо. Все с трепетом внимали Ей и, прославляя Бога и Матерь Его, пожелали немедленно принять крещение. Святая Проповедница сотворила здесь много чудес, которыми укрепила веру новопросвещенных. Оставив для назидания новообращенных одного из сопутствовавших Ей мужей Апостольских, Она пред отбытием Своим с Афона, благословляя народ, сказала: "это место да будет Моим жребием, данным Мне от Сына и Бога Моего! Да почиет благодать Его на этом месте и на живущих здесь с верою и благоговением и сохраняющих заповеди Сына и Бога Моего! Все нужное для земной жизни они будут иметь в изобилии и с малым трудом, и будет уготована им небесная жизнь, и не оскудеет к ним милость Сына Моего до скончания века. Я буду заступница этому месту и теплая о нем ходатаица пред Богом”! После этого Пресвятая Дева села на корабль с Иоанном и прочими спутниками и отплыла к Кипру.

Лазарь, получив сведение о времени отбытия Приснодевы из Иерусалима, и не имея долго никаких известий о Ней, сокрушался великою скорбию. Не зная ничего о случившемся на Афоне, он боялся, не вытерпела ли Пречистая какого бедствия от бывшей бури, и не мог не чувствовать страха и тоски, ожидая Ея прибытия. Но вскоре печаль его превратилась в живейшую радость, когда он увидел давно желанную Благодатную Посетительницу. Пресвятая Дева передала ему обо всем происшедшем во время отсутствия его в Иерусалиме, и с особенным чувством радости и благодарения Богу разсказала об успехе Своей проповеди на горе Афонской.

Утешив Лазаря и благословив тамошнюю Церковь, Матерь Божия возвратилась в Иерусалим, к утешению и радости всех, с нетерпением ожидавших Ее верующих. Здесь посетил Ее св. Дионисий Ареопагит, также желавший получить от Нея благословение и наставление. Будучи знаменитым гражданином языческих Афин, достигши, по рождению, учености и дарованиям своим, высших правительственных степеней, он едва лишь услышал слова жизни из уст св. Апостола Павла, всем сердцем и умом усвоил Евангелие. Стремясь со времени обращения к Христовой вере видеть Пречистую Деву, Дионисий предпринял далекое путешествие. При виде Благодатной, он не знал меры восторгу своему и благодарил Бога. И другие верующие, по-прежнему, во множестве стекались к Богоматери, и Она всех принимала, радовала и наделяла благословением. Немощным Она возвращала здравие; печальных утешала; грешников исправляла, и всех утверждала в вере, укрепляла в надежде и проливала в сердце каждаго сладость любви Божественной.

Но ублажаемая и прославляемая всеми Приснодева Сама горела желанием наслаждаться вожделенным лицезрением Сына Своего и Бога. Она приносила теплыя и слезныя молитвы, чтобы Господь благословил взять Ее из этой земной юдоли в Свои горния селения. “Когда - взывала Она - узрю Я прелюбезнаго Сына Моего? Когда предстану престолу славы Его? О, пресладкий Сын и Бог Мой, время помиловать Меня, Матерь Твою, без зрения лица Твоего здесь сетующую! Изведи из темницы тела душу Мою: ибо, как жаждет олень источников водных, так стремится душа Моя к Тебе, Бог и Сын Мой”! Со времени воскресения и вознесения Господа, когда Божество Его открылось во всей своей силе, и мир стал преклоняться пред именем Распятаго, Пресвятой Деве естественно предстояла величайшая слава и поклонение, как Матери Сына Божия, Спасителя человеков; никто, конечно, и не был достойнее Ея этой славы, равно как никто не употреблял бы эту славу так свято, как Она. Но эта слава и поклонение лишали Ее желаемаго, ближайшаго сходства с Ея Божественным Сыном, Который терпел на земле лишь одно безславие. Теперь, когда основание и устроение первой Церкви уже совершилось, и христианство стало распространяться по всему миру, а с тем вмести и слава Ея, Она, по чувству безмернаго смирения, тяготилась этою славою и начала умолять Сына Своего взять Ее с земли. Но венец славы, всецело повергаемый Материю к престолу Сына, вскоре преславно украсил Ея главу. И как, по словам Апостола, Отец Небесный “превознесе Сына и дарова Ему имя, еже паче всякаго имене”: так и Сын превознес Пречистую Матерь Свою выше всех творений - небесных, земных и преисподних.

Посещая часто гору Елеонскую, Пресвятая Дева долго там молилась. Здесь так же, как и на Голгофе, все говорило воспоминаниям Ея сердца: и сад Гефсиманский, сохранявший память последней молитвы и кроваваго пота Божественнаго Сына Ея; и поток Кедрский, поивший Его своими струями; и лежащая далее долина Иоасафатова, усеянная могилами Израиля и хранящая в самом названии своем великое значение; и пещерный склеп Гефсиманский, где покоился прах Ея родителей и праведнаго обручника Ея; и над всем этим гора, с вершины которой вознесся на небо дражайший Сын Ея! Подобясь Ему, Она часто целые дни и ночи проводила в молитве посреди вертограда масличнаго. О чем молилась Она? Молилась, без сомнения, о скорейшем распространении спасительной веры в Сына Ея по всему лицу земли; молилась об обращении к вере и познанию истины погибавшаго в неверии и ожесточении народа иудейскаго; молилась о новых Церквах, кои в разных странах и у разных народов были насаждаемы Апостолами; молилась, без сомнения, и о всех будущих Церквах, кои имели быть насаждены их учениками и преемниками, следовательно, молилась и о нас, кои в свое время сподобились просветиться светом веры Евангельской. Но все молитвы Ея оканчивались прошением о скорейшем разршении Ея от уз плоти, да видит выну лицом к лицу Того, Который, по вознесении Своем на небо, не являлся Ей уже более. Об этом, как на Елеоне, так и на Голгофе, чаще всего Она молилась, возводя слезныя очи Свои к небу.

Однажды, во время такой пламенной молитвы о скорейшем отрешении от тела, предстал пред Приснодевою Архангел Гавриил и с сияющим радостию лицем возвстил Ей волю Божию о Ея успении, имеющем совершиться чрез три дня. “Сын Твой и Бог наш - говорил небесный вестник - ждет Тебя со всеми Архангелами и Ангелами, Херувимами и Серафимами, со всеми небесными духами и душами праведных, чтобы взять Тебя, Матерь Свою, в горнее царство, где Ты будешь жить и царствовать с Ним вечно”! В знамение же торжества Благодатной над телесною смертию, которая не будет иметь над Нею власти и от которой Она должна воспрянуть, как от тихаго сна, к безсмертной жизни и славе в свете лица Господня, Архангел вручил Ей райскую ветвь от финиковаго дерева, сияющую небесным светом, сказав, чтобы ветвь эта была несена пред гробом Преблагословенной в день погребения пречистаго тела Ея. Пресвятая Дева несказанно обрадовалась этой вести и от всего сердца возблагодарила за нее Творца и Сына Своего. Повергшись пред Ним, Она говорила: “не могла бы Я быть достойною принять Тебя, Владыко, если бы Ты Сам не явил эту милость рабе Своей. Но Я сохранила вверенное Мне сокровище; и молю Тебя, Царь славы, огради Меня от области геенской, да не причинит она Мне вреда. Небеса и Ангелы всегда трепещут пред Тобою; тем более человек, из земли созданный и не имеющий ничего добраго, кроме того, что он получает от Твоей благости”.

Если Господь - по словам св. Писания - открывал святым Своим и Апостолам кончину их: то еще достойнее и праведнее было - сподобиться такого предвестия Благодатной и Пренепорочной Матери Его. Кому же скорее и приличнее принести к Ней эту радостную весть, как не тому из высших Ангелов, который, всегда предстоя пред Богом, был предвозвестником Приснодеве всех таин небесных? И хотя жизнь Ея могла окончиться и иначе, потому что если Энох и Илия были взяты на небо, не испытав смерти; то неужели в этом предпочтении было бы отказано Матери Того, Кто сказал: “Аз есмь воскрешение и живот; веруяй в Мя, аще и умрет, оживет”? Но Ей долженствовало подобно Ему умереть, быть во гробе и в третий день силою Его всемогущества воскреснуть, чтобы сбылись слова Псалмопевца: “воскресни, Господи, в покой Твой, Ты и Кивот святыни Твоея”! Она должна была иметь обыкновенный исход человеческий, да не почтется привидением истина вочеловечения, и да не сомневаются люди проходить на небо теми же вратами смерти, которыми прошла и Царица Небесная, разделяя участь земнородных. Господу было угодно, чтобы Пречистая Матерь Его вкусила смерть подобно всем людям. “Нужно (замечает св. Иоанн Дамаскин), чтобы тело чрез смерть, как бы чрез огонь в горниле, подобно злату, очистившись от всего мрачнаго и от грубой тяжести брения, возстало из гроба нетленным, чистым и озаренным светом безсмертия”. “Если непостижимый Плод Ея, для Котораго существует небо, добровольно подвергся погребению, подобно смертному, то и безбрачно родившая Его отвергнет ли погребение”? - поет св. Церковь. "И Богоматерь покоряется закону смерти, хотя, впрочем, только по видимости; отходит и Она в землю, хотя, впрочем, только на краткое время. Она по смирению не хотела бы пребыть совсем непричастною смерти, когда Пребожественный Сын Ея вкусил смерти.

По совершении последней молитвы на горе Елеонской и по принятии благовестия об успении Своем, Пресвятая Богородица возвратилась домой. Все поколебалось от Божественной силы, окружавшей Ее, и от славы, осиявавшей Ее. Лице Ея, и без того всегда сиявшее благодатию большею, чем лице Моисея, теперь озарилось еще блистательнейшею славою